Меня убили на рассвете
И отнесли в холодный дом.
И на моём сухом скелете
Узор был выжжен серебром.
Меня отвергла вся община
И тихих кладбищ не видать.
Нашлась двоякая причина –
Нельзя мне было погибать.
Ножом в сырое сухожилье,
Кастетом в череп озорной.
Я осознал своё бессилье,
Когда нашли труп под горой.
В глазах осталась часть заката
И что-то вроде той любви.
И проводил мой гром раскатом
Остатки бренные мои.