Разучилась влюбляться. Отчаиваться. Печалиться.
Непонятно, куда деваться от этих бед.
Надо жить, говорят, да что-то не получается.
Оттого, должно быть, и думаю о тебе.
Мы с тобой когда-то умели летать над городом.
По-шагаловски, чуть растерянно, вдаль и в синь.
Жить взахлеб. Всему удивляться. С известным гонором
за такое браться, что Господи упаси.
Бредить узкими переулками флорентийскими,
в переулках московских неделям теряя счет.
А к весне учились старательно зубы стискивать,
для того чтобы слез потом не стирать со щек.
Вот и снова последним снегом все припорошено,
и куда уверенней держишься за стеной,
где приходят во сне смешные осколки прошлого.
Бубенец серебряный. Ангел берестяной.
Ты представить не можешь, сколько всего смешалось там,
как застыло все, словно за ночь воск на свечах.
Но весны не нужно. Не нужно весны, пожалуйста.
Понимаешь, во всяком случае – не сейчас.
Мария Фаликман
